Владимир Ясюкевич "Жизнь и служба в 9-ом испытательном отделе"

В середине 70-х годов в составе наземных систем по испытаниям и проверке работоспособности КА и РН начала поступать вычислительная техника. Одной из первой ЭВМ в управлении была «Наири-2», которая использовалась в автономном режиме для расчета уставок системы 11Ю77. Эта ЭВМ работала как простой вычислитель и в контур автоматизированных систем управления испытаниями не входила.
Одной из первых автоматизированных систем проверочного и пускового оборудования на СК была автоматизированная система управления заправкой кислородом разгонного блока ДМ 11Г0177, в состав которой входила вычислительная техника был управляющий вычислительный комплекс (УВК) М-6000.
Разработка этого семейства ЭВМ была выполнена НПО "Импульс" (г. Северодонецк) под руководством В. В. Резанова, В. М. Костелянского. Серийный выпуск освоили Северодонецкий приборостроительный завод и ПО "Орловский завод УВМ им. К. Н. Руднева". Наиболее широко они использовались в системах энергетического и военного назначения. В дальнейшем на космодроме Байконур было установлено более 100 таких комплексов, в основном на Бурановском комплексе.
УВК – комплекс М-6000, входящий в агрегатированную систему средств вычислительной техники (АСВТ), разработанную в СССР (серийный выпуск с 1969). Конструктивно АСВТ представляет собой набор модулей, из которых компонуют различные по структуре и назначению УВК. В основном это комплексы для сбора и первичной обработки информации при управлении различными технологическими процессами, научными экспериментами и т.п. УВК М-6000 состоит из универсального цифрового процессора, устройств ввода-вывода данных, агрегатных модулей сбора и выдачи аналоговой и дискретной информации, агрегатных модулей для организации внутренней связи и связи с др. комплексами.
 Одно из направлений развития УВМ – их агрегатирование на основе функциональных модулей, отвечающих требованиям единства входных и вы-ходных параметров, стандартных информационных связей между модулями и унифицированного математического обеспечения. При этом появляется реальная возможность компоновки (по заказу пользователя) вычислительной системы нужной структуры.
Модели этого семейства обладали полной программной совместимостью с М-7000 и односторонней совместимостью на уровне перемещаемых программ с М-6000. Процессоры СМ1П и СМ2П были построены с использованием принципа микропрограммного управления, который давал возможность проблемной ориентации системы команд за счет изменения содержимого микропрограммной памяти. Комплексы СМ1 и СМ-2 компоновались заводом-изготовителем по спецификации заказчика на базе процессоров СМ1П, СМ2П и агрегатных модулей из номенклатуры СМ ЭВМ с включением при необходимости периферийных устройств и устройств связи с объектом. Программное обеспечение УВК СМ 1 и СМ 2 было построено по модульному принципу, что позволяло компоновать программные системы в соответствии с требуемыми режимами работы и выполняемыми функциями на заданной конфигурации технических средств. В составе программного обеспечения были предусмотрены:

· различные комплекты микропрограмм;

· однозадачная ОС;

· многозадачная однопроцессорная ОС, обеспечивавшая приоритетную организацию выполнения задач и защиту памяти;

· многозадачная мультипроцессорная операционная система для УВК СМ-2, обеспечивавшая выполнение на двух процессорах двух старших по приоритету задач;

· операционные системы М-6000, адаптированные к однопроцессорным конфигурациям СМ1 и СМ2 с объемом оперативной памяти не более 32 К слов;

· библиотеки подпрограмм;

· проблемно-ориентированный пакет макроопределений, позволяющий проектировщику АСУТП компоновать системы сбора, анализа и обработки технологической информации;

· система подготовки прикладных программ на мнемокодах М-6000 и М-7000, макроязыке СМ1 и СМ2 (уровня макроассемблера), языках Fortran-II, Fortran-IV, диалекте АЛГОЛ-60 и языке Бейсик.

Нынешнее поколение может сказать, что у нее были смехотворные харак-теристики:
Память 16 тыс. 16-ти разрядных слов
Быстродействие…
Автоматизированная система управления заправкой кислородом разгонного блока ДМ - 11Г0117 предназначалась для управления технологическим процессом заправки разгонного блока кислородом. Установлена она была на 81 площадке в сооружении 135. До середины 70-х годов управлением системы заправки кислородом 11Г738 осуществлялось с помощью системы 11Г066. Эта система имела обычную для тех времен элементную базу. Нельзя даже сказать, что она была полупроводниковой. Можно больше сказать, что она была релейной. Логика ее работы была прошита наглухо. И если у технологов появлялись новые идеи по изменению технологического процесса заправки, то приходилось в буквальном смысле слова перепаивать релейные схемы. А это доработки, монтажники, наладчики, военная приемка, которая была в то время ого-го. Все ее боялись, и получить согласующую подпись у ПЗ (представителя Заказчика) было весьма проблематично.
Но и вот предприятие п/я В-2572, ныне РКК «Энергия» поставляет на стартовый комплекс автоматизированную систему управления заправкой с управляющей ЭВМ. При «пробивании» этого проекта промышленностью, естественно, одним из главных аргументов высказывалось возможность изменения технологического процесса с помощью изменения программных средств. Проект пробили, систему спроектировали, изготовили, испытали и поставили на СК. И вот тут начали возникать проблемы. Надежность то нашей вычислительной техники низка. Работает то она не в кондиционируемых помещениях, а в сооружении 135, где и туалета то нет. Вентиляцию то еще можно включить, а вот другое, например кондиционирование, тяжело. Космическому объекту то обеспечиваем температурный режим. Для этого есть системы ВСОТР и ЖСОТР (воздушная система обеспечения температурного режима и жидкостная система обеспечения температурного режима). А сами то то на земле и в духоте можем посидеть. А вот вычислительная техника не хочет работать надежно и все. Хоть стой, хоть падай. Но как сказал один сатирик: «ученые у нас не очень, но умные». И вот чтобы устранить один из недостатков ненадежность работы вычислительной техники тех времен разработчики придумали РШ, что в переводе означает «релейный шкафчик». Этот релейный шкафчик функционирует в системе параллельно управляющей ЭВМ и может в трудную минуту подхватить технологический процесс по управлению заправкой разгонного блока ДМ кислородом. Если бы этого релейного шкафчика не было, то старые зубры испытатели-стартовики не в жизнь бы не приняли такой системы. Аргумент был такой: машина, то бишь ЭВМ, без военной приемки и идите вы все нафиг, если не сказать больше. Одним из таких апологетов был управленец Евгений Дмитриевич Кошель. Он хоть любил рыбалку и охоту и всегда улыбался, но мог стать серьезным препятствием при сдаче системы в эксплуатацию, не говоря уже о принятии системы на вооружение.
 Но техника – техникой, а есть же и люди, которые должны ее эксплуати-ровать. А таких специалистов на стартовом комплексе не было. Там больше механики и электрики. А электронщиков, тем более программистов на старте до сель не бывало. И тут еще один тезис: «нет специалистов по вычислительной технике». Специалистов по вычислительной технике наши военные ВУЗы выпускали. Но эти специалисты то умные и в основном оседали на десятке в 3-ем управлении на ВЦ. Потом еще появился тезис: «нет дипломированных специалистов, окончивших курсы по профилю данной ЭВМ». А курсы то в Северодонецке и денег на обучение в части нет.
 На технической позиции также в состав автоматизированных систем и комплексов разработчики и изготовители, т.е. «промысло» стало включать вычислительную технику. Так для проверки системы управления изделии 11Ф654, 11Ф663, 11Ф669 в наземном комплексе использовалась ЭВМ М-6000. А также для проверки изделия ТКС использовалась система СТИ-90, в состав которой входила универсальная ЭВМ М-222. Для этого была даже построена временная техническая позиция (ВТП).
 Таким образом, управление стало пополняться вычислительной техникой, подразделения, которое бы занималось ее применением, то и нет. И руководство 4-го научно-испытательного управления пришло к такому выводу, что надо создавать тематический отдел. Итак, в середине 70-х годов в управлении возник 9-ый отдел. Не надо путать с 9-ой ротой. Отдел состоял из 3-х лабораторий. (сделать ссылку или здесь поставить. Напомнить как менялся функционал лабораторий).
 Это был единственный отдел в управлении, в котором в лаборатории отработки специального программного обеспечения были штатные категории младших и старших научных сотрудников. Для отработки СПО в эту лабораторию из академии Можайского были направлены три лейтенанта В. Коверко, В. Мещеряков, И. Закуанов. Это практически единственный случай в истории управления, когда на майорские должности были назначены лейтенанты.
 В начале 80-х годов в управлении началась подготовка к испытаниям новых космических аппаратов «Гейзер» и «Ураган» Для испытаний этих аппаратов на технической позиции в МИК 92А-50 были развернуты рабочие места с применением вычислительной техники для выдачи команд в бортовую систему управления и обработки принятой с борта телеметрической информации. В рамках этой тематики с головной организацией НПО Прикладной механики им. М.Ф. Решетнева была достигнута договоренность об оплате обучения специалистов управления. В конце 1979 года из в/ч 26360 на учебу на специализированные курсы по программированию был направлен майор Васильев Н.И., из в/ч 93764 старший лейтенант Ясюкевич В.В. Несколько позже такие же курсы в Северодонецке и Киеве закончили офицеры отдела В. П. Сорокин, С. Г. Малахов, П. Н. Фролов, Л. М. Олехов, А. И. Артюхов. Проучившись три месяца и получив дипломы они вернулись в часть и, имея багаж знаний, активно включились к освоению новой техники.
В 1981 году НПО ПМ им. М.Ф. Решетнева был создан первый космический аппарат с цифровой системой управления, что привело к кардинальному изменению наземного проверочного оборудования на техническом комплексе. В его составе наряду с традиционным аналоговым и дискретным релейным управляющим комплексом УКИК, появились новые системы для проведения испытаний КА: управляющий вычислительный комплекс и система обработки информации, базировавшиеся на управляющем вычислительном комплексе М-6000. Появление этих систем позволило значительно сократить время испытаний и обработки телеметрии. Первыми испытателями, освоившими эту сложную и в тоже время, очень ненадежную технику были: Н. И. Васильев, А. С. Король, С. Г. Малахов, П. Н. Фролов, С. Л. Слуцкий, Л. М. Олехов, В. М. Кудлак, Н. Фумин, И. Дорофеев, А. Артюхов.
В начале 1982 года на техническую позицию прибыл первый КА «Гейзер». Испытание этого изделия продолжалось около 3-х месяцев. С завода-изготовителя это изделие прибыло «сырым» и испытателям управления практически в круглосуточном режиме приходилось проводить работы по проверке и испытаниям изделия. 18 мая 1982 года КА «Гейзер» был успешно выведен на геостационарную орбиту ракетой-носителем «Протон» и разгонным блоком 11С86.
Второй управляющий вычислительный комплекс появился на ТК в 1984 году для подготовки КА «Альтаир» под названием автоматизированный испытательный комплекс (АИК), который хотя и назывался автоматизированным, автоматизации при подготовке 1-го КА в нем не было никакой.
 Испытатели отдела С. Г. Малахов и А. И. Артюхов занялись его автоматизацией. Для этого у программистов НПО ПМ были выпрошены алгоритмы и исходные (не транслированные) программы, обеспечивающие работу комплекса. Идея автоматизации была проста: оператор АИК выдавал команды управления на борт по толстенной инструкции, в которой была изложена их последовательность, результат их отработки визуально оценивал по состоянию определенных ячеек памяти БЦВМ, которые выводились на экран дисплея, или по срабатываниям транспарантов на УКИК, которые оценивал оператор комплексных испытаний. Для автоматизации процесса испытаний инструкции были записаны в файл, который состоял из последовательности выдаваемых команд и состояния ячеек БЦВМ, которые сравнивались наземной ЭВМ с ячейками, принятыми с борта и автоматически принималось решение для продолжения испытаний или их остановке в случае их несовпадения в соответствии с требуемым допуском. Были разработаны и установлены в комплекс устройства дополнительных прерываний для остановки выдачи команд управления оператором комплексных испытаний и оператором АИК. Таким образом, автоматизировался процесс испытаний и исключалась возможность ошибки оператора по выдаче ошибочной команды управления. По результатам этой довольно длительной и кропотливой работы было оформлено рационализаторское предложение и с надеждой его реализации отправлено в НПО ПМ.
Через некоторое время от заместителя генерального директора НПО ПМ Г. Д. Кесельмана был получен двоякий ответ, что предложение очень хорошее, но:
1. Космический аппарат спроектирован таким образом, что ошибка оператора не приведет к выводу из строя бортовой аппаратуры.
2. В НПО ПМ разрабатывается пакетный режим для автоматизации испытаний КА и они реализуют его при проведении испытаний следующего КА.
Польза от ответа НПО ПМ для испытателей проявилась при проведении испытаний изделия № 12Л. При проведении испытаний расчет, руководимый инженером испытателем О. Л. Котлубей, из-за несогласованных действий с оператором комплексных испытаний «умудрился» выдать на борт в течение нескольких секунд все существующие команды управления, проведя тест АИК при включенной БЦВМ. В результате весь расчет в течение нескольких дней приводил бортовую аппаратуру космического аппарата в исходное состояние, однако, шторку датчика полярной звезды так и не смогли закрыть. Очень долго рождалось техническое решение по допуску к дальнейшим работам системы ориентации и стабилизации КА, что в целом сказалось на сроке запуска КА. Расследованием «ЧП» занялась военная прокуратура, однако по предъявлении прокурору ответа заместителя Генерального директора предприятия разработчика Г. Д. Кесельмана на рационализаторское предложение, все претензии к испытателям управления по поломке КА были сняты.
В рамках программы «ГЛОНАСС» создавался новый разгоны блок 11С861. Конструкция блока была старой, как и у разгонного блока 11С86, только была разработана новая система управления. Разработкой новой системы управления занималось предприятие А-3070. Это был филиал предприятия А-1001, ныне фгуп НПЦ ап автоматики и приборостроения им. Н.А. Пилюгина. Предприятие занималось и занимается разработкой систем управления для различных типов КА, РБ и РН.
Ген конст и дирр конструктором системы управления был Владимир Лаврентьевич Лапыгин. Предприятие территориально базировалось в Филях на территории, где располагается ГКНПЦ им. М.В. Хруничева. В «лесу», как тогда говорили. Под «лесом» в ракетных кругах еще понимался и штаб ракетных войск в «Перхушково».
До этого с помощью разгонного блока 11С86 производилось выведение КА на геостационарную орбиту. Теперь же выводить изделие 11Ф654 необходимо было на круговую орбиту высотой 19000 км. К тому же орбиты навигационной системы «ГЛОНАСС» располагались в 3-х разных плоскостях. Для этого использовалась совсем другая схема выведения. Да и точности выведения должны были быть выше. Таким образом, старый разгонный блок 11С86 не смог обеспечить выведение изделия 11Ф654 на требуемые орбиты.
Исторически сложилось так, что поначалу разгонный блок на технической позиции готовился 1-ым научно-испытательным управлением на 31-ой площадке (позже рабочее место подготовки РБ 11С861 было создано на пл.95 в МИК 92А-50). После проверок на ТП и заправки горючим на заправочной станции он перевозился на 92-1 площадку, где проводилась сборка и испытания космической головной части. После чего производилась сборка РКН - стыковка космической головной части с ракетой-носителем.
По результатам проверок и рассчитанными баллистиками исходными данными формировалось полетное задание для разгонного блока. Для формирования ПЗ в ЭВМ с дисплея необходимо было ввести с ок 150 цифр. Представители войсковой части и испытательного управления отказались от такой работы, сославшись на отсутствие специалистов. Конечно, формирование ПЗ ответственная работа, к тому же она проводилась в первый раз. Первое такое полетное задание формировалось на 31-ой площадке представителями разработчика системы управления РБ. Так вот, разработчик программного обеспечения для формирования полетного задания Галина Павловна Яшкина трясущимися руками начала вводить этот десяток цифр. Более полудюжины контролеров стояли за ее спиной и смотрели за правильностью ввода цифр. Там были представители 1-го и 4-го НИУ, представители Заказчика, представители головной организации по разгонному блоку и сами разработчики системы управления.
Сформированное полетное задание было выведено на перфоленту в 3-х экземплярах, помещено в три специальные алюминиевые коробочки, опечатано и вместе с изделием было отправлено на 92 площадку.
В дальнейшем судьба этого полетного задания была такова. Во 1-й день проверок это ПЗ с помощью системы 17Н681 вводилось на борт в систему управления разгонного блока. Данными работами занимались специалисты 2-го испытательного отдела 4 НИУ, как головные по разгонному блоку, так и специалисты 9-го отдела.
В конце 1983 года готовились к третьему запуску изделия 11Ф654. В ре-зультате проверок выяснилось, что гироплатформа не развернулась на заданные градусы. После 3-х часового перерыва на остановку гиромоторов и привода платформы в исходное состояние испытания повторили. Платформа повернулась на заданный угол. Вроде бы все нормально. Но представитель головной организации Борис Аркадьевич Дорофеев дал команду еще раз провести испытания. Опять 3-х часовой перерыв и снова проверки. Снова все в норме. Но разрешение на дальнейшие испытания техническим руководством не дается. Снова проверки. Уже поздний вечер. На четвертом испытании на СК разгонного блока платформа опять не разворачивается на заданный угол. Вот тут то все совсем обеспокоились. На борту существовала какая-то плавающая неисправность.
В течении нескольких дней на старте проводились одни и те же проверки. Неисправность то появлялась, то исчезала. На стенде предприятия днями и ночами анализировали проблему разработчики. Выяснилось, что не всегда правильно отрабатывал аналого-цифровой преобразователь. Платформа то разворачивалась правильно, а вот значение угла разворота, которое выдавалось в систему управления РБ было неправильным. Притом значение угла разворота отличалась на одну единичку в разных позициях двоичного кода.
На предприятии разработчика системы управления разгонного блока была сделана дополнительная вставка в бортовой программный комплекс, чтобы исключить возможность неправильного преобразования угла поворота в цифровой код. Специальным рейсом самолетом доработанное программное обеспечение было доставлено на космодром. Чтобы ввести эту дополнительную уставку сделали обходной маневр. Т. е. по технологии ввода полетного задания по определенному алгоритму через ЭВМ СМ-2 ввели и записали в бортовую систему управления изменение в бортовое программное обеспечение. И делалось это в последний пусковой день. Если бы возникла какая-то неисправность в наземной аппаратуре, то пуск пришлось бы откладывать еще. Ведь изделие на старте стояло почти 10 дней. И Новый год уже был на носу. В конечном итоге пуск изделия 11Ф654 был проведен 29 декабря 1983 года в 3 часа 52 мин. После таких длительных работ радость была двойная. 156 пусков.
В этой истории был еще интересный момент. Когда причина сбоев была выяснена и проверки закончились, было принято техническое решение на замену аккумуляторных батарей разгонного блока. Испытаний проводилось много и бортовые батареи исчерпали свой ресурс. Новые бортовые батареи устанавливались на СК, а это нештатный режим, так как штатно они ставились на ТК (МИК 92-1) во время сборки РКН. Меняли батареи расчет в составе от 4-го НИУ В. Ф. Скорый, П. А. Трифонов и от НПО «Энергия» В. И. Лазуткин, В. М. Скоробогатов.
С 1988 года все работы по подготовке разгонных блоков были возложены на 4-е НИУ в котором в разных отделах были созданы испытательные структуры по подготовке и пуску РБ 11С861. Первым начальником комплексной лаборатории РБ был Ю. А. Малахов, первыми испытателями РБ на площадке 95 в 4-ом НИУ были испытатели из разных отделов: В. Р. Дюк, А. Н. Румянцев, В. Г. Трегуба, С. Г. Малахов, Л. М. Олехов, П. А.Трифонов, А. Белкин, В. И. Белых, А. С. Панченко, И. Белых.
На отдел кроме задач испытательного характера накладывались задачи автоматизации самого процесса испытаний, и не только автоматизации испытаний, но и автоматизации деятельности управления.
Основным постановщиком задач был А. П. Завалишин. Можно привести как классический пример постановки задач. Вызывает он кого-либо из специалистов отдела и говорит: «Сделай мне задачу, чтобы я нажал кнопку и был весь план работ управления на месяц. Один экземпляр мне, один оперативному дежурному, один на десятку. И каждую неделю корректируем. Иди».
После такой постановки задачи приходилось вникать в суть проблемы. Основные исходные данные для задачи можно было найти в отделе планирования. Уточнения находились в испытательных отделах. Словесную задачу необходимо было формализировать, составить алгоритм ее решения, а затем уже программировать. В общих чертах понятно, а вот как начинаешь вникать в суть проблемы, то возникает масса вопросов. В основном это были вопросы о возможности совмещения или последовательности проведения различных технологических операций на изделиях, вопросы занятости рабочих мест, а также вопросы занятости специалистов. Большую помощь в понимании данной проблемы оказывал Б. К. Якименко из отдела планирования. Остальное приходилось додумывать самим. После составления алгоритма решения задачи ее программировали, отлаживали, производили контрольные просчеты, рисовали графики подготовки изделий. С полученными результатами приходили к Анатолию Павловичу. Он смотрел, что-то перечеркивал, высказывал свои предложения и отправлял на доработку. И так продолжалось по несколько раз. В конечном итоге жизнь заставляла проводить испытания согласно устоявшихся традиций и име-ющихся возможностей в управлении, а автоматизированное планирование не всегда вязалось с реальной жизнью.
Еще одной из задач, поставленных Анатолием Павловичем, была задача определения окончания времени заправки изделия. Дело в том, что в РН в си-стеме контроля уровня не все составные элементы зарезервированы и в случае выхода их из строя возможен был перелив при заправке. Необходимость дополнительного определения времени окончания заправки еще обуславливалась следующими обстоятельствами: дыхательно-предохранительные клапана на заводе не проливаются на жидкость; давление в заправочных коммуникациях в три раза больше, чем номинальное давление в баках изделия; коэффициент запаса прочности баков небольшой; газовые подушки в баках маленькие, а скорость заправки большая; нет блокировки заправки при избыточном давлении в подушке; днища баков совмещены. В баках изделия установлены катушки индуктивности, расположенные внутри трубы. Снаружи по трубе передвигается поплавок с ферромагнитным пояском. Когда поплавок с пояском доходит до очередной катушки ее индуктивность меняется. Сигнал проходит в систему контроля уровня. При подготовке изделия проверяется электрическая часть, а по-плавок, его механическое перемещение не проверяется. Поплавок в системе один и на каждом уровне также по одной катушке. Далее электрические цепи резервированы. Менять конструкцию СКУ нельзя из-за весовых характеристик. Поэтому требовалось определить время окончания заправки исходя от других параметров.
Для определения времени окончания изделия был предложен математический метод определения окончания заправки. Суть метода заключается в том, что берутся статистические данные параметров предыдущих заправок изделия и времена их окончания. Составляется математическая модель, т. е. ищется зависимость времени окончания заправки от параметров с учетом технологии заправки. Большая часть данных берется для обучающей последовательности. На остальных данных проверяется полученная математическая модель. Если отклонение от проверочной последовательности удовлетворяет требованиям по точности, то модель оставляется для работы. В противном случае ищется другая зависимость времени окончания заправки от параметров заправки.
Исходными данными для модели были: 1. Времена окончания заправок предыдущих изделий. 2. Параметры предыдущих заправок: давление компонента после насоса; падение давление на фильтрах; давление на входе в изделие; уровень, на который заправляется бак; температура компонента; токи насосов; учет технологии проведения заправки.
По утверждению специалистов по заправке наиболее существенное влия-ние на время окончания заправки оказывает падение давление на фильтрах. Было сделано несколько математических моделей с использованием метода наименьших квадратов для определения времени окончания заправки в зависимости от вышеперечисленных параметров. Оказалось, что падение давления на фильтрах существенного влияния на улучшение модели не оказывает, а наоборот, портит ее. В конечном итоге были получены математические формулы для определения времени окончания заправки. Ошибки окончания времени заправки для первой ступени были порядка 15-20 сек. А для третьей ступени менее 10 сек. В общем, в 1985-1986 годах такие работы на пусках проводились регулярно и имели положительный результат. По итогам работы по «Методу определения времени окончания заправки изделия» был сделан доклад на научно-технической конференции управления.

 

Другой из задач, которая была разработана в отделе была автоматизированная система для руководителя пуска т. е. стреляющего, коим в основном был А. П. Завалишин. Дело в том, что в последние 30 минут перед пуском ему в строго определенной последовательности необходимо выдавать команды, которые привязаны ко времени. Для этого у него была карточка стреляющего. Глядя на временной механизм старта (ВМС) и привязываясь к карточке пуска руководитель пуска выдавал команды.
Для облегчения работы руководителя была придумана следующая небольшая автоматизированная система. Исходные данные по командам были заведены в ЭВМ. Вручную машинное время синхронизировалось с ВМС. Главное было поймать момент, чтобы запустить таймер ЭВМ. В конечном итоге была спрограммирована задача на ЭВМ, которая в режиме обратного отсчета выдавала сообщения типа:
30 минутная готовность. 5-ому включить… (дать правильные несколько ко-манд)
Изображение на экране дисплея снималось на камеру и передавалось по системе внутреннего телевидения в комнату пуска и в увеличенном формате выдавалось на один из мониторов. Этим занимались специалисты 6-го отдела, которые курировали систему телевидения старта.
Руководитель пуска, глядя на этот монитор выдавал команды по громкой связи. Все, кто был на пусках на всю жизнь запомнили эти величественные команды от 30 минутной готовности до пуска.

Для кадровых органов была сделана задача подсчета качественного состава управления по возрастным категориям. Задачу сделал п/п-к Васильев Н. И. на УВК М-6000. Исходные данные находились на перфоленте. Раз в пол года они корректировались и производился подсчет с выдачей результатов на печать виде таблицы. Полученные результаты представлялись кадровикам п/п-ку Гирфанову Р. Ш. в отдел кадров на десятку.
Задача в общем-то простая, но кадровикам приходилось тратить много времени на муторный ручной подсчет личного состава управления по долж-ностным и возрастным категориям. В дальнейшем задача была перенесена на ЭВМ СМ-2, но в конечном итоге приказала долго жить.
Отдел был спортивным. За это его еще называли спорт-ротой. Этому способствовали спортсмены: Э. К. Рогов, О. Мациевский, В. М. Смирнов, В. В. Ясюкевич и другие. Особенным видом спорта был волейбол. Когда проходило первенство управления, многие приходили посмотреть как капитан команды Э. Рогов орал на своих игроков. Но если ошибался Рогов, то восторг болельщиков был двойной. Основными противниками отдела была команда 1-го отдела, где играли игроки сборной команды управления по волейболу А. Седов, А. Редянов, В. Румянцев.
В каком году отдел стал 6-ым и в него вошли лаборатория телеметристов из 5 отд. И лаб. СУ КА из 8-го отдела?

Уточнить где были: